Новой Женевской Библии
(9) всякое дерево ... хорошее. Все деревья в раю были "хорошими", ничего самого по себе плохого Бог не создавал и в раю не "насаждал".
дерево жизни. Это дерево символизирует жизнь в ее высшем проявлении вечную жизнь, которая превосходит ту, что дарована каждому человеку. Вечная жизнь доступна тем избранным, которые возвратились в райский сад благодаря второму Адаму (3,22; Откр. 22,14).
дерево познания добра и зла. Это выражение описывает обретение знаний путем эксперимента, методом проб и ошибок. Это хорошее дерево, но человек не должен был есть от него (3,22). Грех состоял не только в недозволенном шаге неверия, но и в утверждении человеческой независимости, т.е. в праве иметь знание вне Бога. Человек должен жить верою в слово Божие, а не иллюзорной самодостаточностью знаний (Втор.8,3; Иез.28,6-15-17).
Толковая Библия преемников А.Лопухина 9
«и дерево жизни, посреди рая…» Посреди всех райских деревьев, услаждавших взор и питавших тело человека, стояло одно, обладавшее чудодейственной силой — сообщать бессмертие тому, кто вкушал от его плодов (Быт.3:22), за что и получило свое имя «дерева жизни». Указанная особенность этого дерева не была, без сомнения, его естественным свойством, но представляла один из видов особого, сверхъестественного действия божественной благодати, связанной с вкушением его плодов, как со своим внешним символическим знаком. Помимо своего действительного исторического существования (Откр 2:7; 22:2), дерево жизни, как в самом Писании, так и у отцов Церкви получило таинственно-прообразовательное значение, указывая главным образом на дерево крестное, которым Господь возвратил нам жизнь духовную, и на таинство евхаристии как спасительный плод этой крестной жертвы (Ин 6:51–58 и др.), ведущей в жизнь вечную.
«и дерево познания добра и зла…» Это было другое знаменитое райское дерево, стоявшее по соседству с первым (3:3, 2:9), но обладавшее, как открылось впоследствии, прямо противоположными ему свойствами (3:17). Бог избрал это дерево в качестве средства испытать веру и любовь Адама, а также и его благодарность к небесному Отцу, для целей чего Он и дал ему заповедь не вкушать от плодов данного дерева. От этой-то заповеди оно, по всей вероятности, и получило свое название. «Древо познания, — говорит митрополит Филарет, — быв избрано орудием испытания, представляло человеку, с одной стороны, непрерывно возрастающее познание и наслаждение добра в послушании Богу, с другой — познание и ощущение зла в преслушании». Так как, вообще, заповедь, приуроченная к этому древу, имела в виду развитие высших способностей человека как существа разумного, то и на самое это древо легко могло перейти название «дерева разумения» или «дерева познания». А так как, по ветхозаветному воззрению, все вообще познание носило моральный характер, то «добро и зло» и берутся здесь как два противоположных полюса всего вообще познания.
